Не то куклы, не то скульптуры… Художник из Семея Ольга Феденева создает улетные композиции, полные юмора, иронии и философии.
Гляжусь в тебя, как в зеркало
– Представьте, вокруг камеры, диктофоны, – вспоминает художник свою первую персональную выставку. – Корреспонденты осаждают вопросами: «С чего все началось? А какие творческие планы?» Зрители ахают, оценивают, обсуждают. Тебя в такой момент словно приподнимают на пьедестал. Думаю, не только мне – каждому бы это понравилось.
Вместе с Ольгой мы разглядываем ее работы, выставленные в Музее изобразительных искусств им. семьи Невзоровых. Она является здесь хранителем музейного фонда, и конечно интерьеры с картинами давно стали для нее родными. Отсюда, собственно, все и начиналось. Директор Татьяна Стромская, твердо убежденная, что в каждом ее сотруднике горит божья искра творчества, предложила Ольге поучаствовать в акции «Ночь в музее». Так в Невзоровке появилась мини-экспозиция с четырьмя котами. Их увидела искусствовед из Усть-Каменогорска и задалась вопросом: «А почему бы Ольге не замахнуться на персональную выставку?»
«Самолет» – это фибровый чемодан и перевернутый деревянный стул. У одного «чкаловца» на голове вязаная шапка-шлем, у другого – в руках деревянный самолетик. Атмосфера 1950-х схвачена на все сто.
– Самые яркие, красочные, теплые эмоции – из детства, – поясняет художник. – Знаменитый иллюстратор книг Владимир Фаворский говорил, что мир нужно изображать так, как его видят дети. Вот, стараюсь следовать этому.
Первая «персоналка» у Ольги Феденевой состоялась в 2014 году, в Усть-Каменогорске. С той поры не было ни одного сезона, когда бы художник ни выставляла своих кукол-статуэток во время музейных акций или на тематических подборках. Их успели посмотреть в областном центре Восточного Казахстана, в Семее, Алматы… Коллекция, воспевшая котов всех мастей – от фольклорных до литературных, сменилась композициями «из жизни». Публику буквально снесло обаянием статуэток на темы «дети советского периода», «ребята с нашего двора», «буду вечно молодым»… По словам искусствоведов, в них точное попадание во время и характеры. Как сказали бы сегодня, есть «химия» чувств. Люди смотрят на игрушечные фигурки, а видят портреты еще недавнего прошлого. Да такие, в которых узнают себя в детскую пору.
– В каждой работе что-то от меня, от моих ощущений, впечатлений, – признается художник. – Единственное, как-то я сделала портретную куклу Достоевского, – попросили на «ночь в музее». Я нашла все портреты Федора Михалыча, все скульптуры. Сделала. Он получился таким реалистичным, даже страшно. А я еще сделала его планшетной куклой – у него в голове и в спине ручки, чтобы водить. Представьте, лежит такой Достоевский, в голове ручка, она вертится, потому что на крючке. Я его в театр отдала. Они взяли, конечно, но в шкаф убрали, потому что все пугаются. Это единственная кукла, которая совсем не моя, от меня в ней ничего не было.
Уже несколько сезонов у коллекций семейчанки есть своя ниша на традиционной выставке интерьерной куклы в Алматы, в государственном музее искусств им. А. Кастеева. Интересно, что организаторы, как правило, предлагают ей тему, отличную от общей. И так даже интересней. Например, пока все делали балерин, она придумывала образы советских пионеров и комсомольцев. В этом году семейчанка привезет в южную столицу героев пушкинских сказок. Сколько времени заняла подготовка коллекции – одной Ольге известно. Пришлось, например, поломать голову над образом Шамаханской царицы. Какой же должна быть эта роковая дама, чтобы за нее умерли три сына царя Дадона, и при этом размякший государь заявляет: «Дорогая, идем жениться». В мыслях художник прозвала ее Шахерезадой Иванной и наградила гипнотическими чертами.
Забавно вышло с самим Пушкиным. Художник сделала лодку, в ней Александр Сергеевич плывет с Ариной Родионовной, няня ему на балалайке играет. Идею Ольга подсмотрела на картине у российского художника Игоря Шаймарданова, написала ему: «Можно, мол, по мотивам вашего произведения?..» Он в ответ: «Да на здоровье, и мне потом покажите, потому что интересно». Поэт в исполнении семейчанки получился задумчивым, зачарованным няниными песнями. Зато кота Ольга сделала совершенным аристократом. Его с цепи сняли, за сказками отправили. Стоит котофей на мосту в цилиндре а-ля Пушкин, всей позой выражает осознание своей великой миссии.
– Мастера знают, что куклы сами часто диктуют образ, костюмы, – делится художник. – В этом смысле они живые. У меня как-то была задумка сделать лесоруба. Но персонаж наотрез отказался брать в руки топор, никак не получалось его пристроить. А вот охотником он стал за милую душу, ружьишко сразу оказалось к месту. И таких историй много.
Своя история
Мы переходим от одной композиции к другой. Зал небольшой, но каждая работа буквально притягивает. Много деталей, мы разглядываем вблизи, отходим, чтобы увидеть перспективу, снова возвращаемся… Как заметила директор Невзоровки Татьяна Стромская, по выразительности и пластике, по педантичности и отношению автора к форме и объему куклы Ольги Феденевой – это небольшие скульптуры. Нам вообще повезло увидеть выставку с необычной идеей передать в кукольных композициях сюжеты живописных полотен.
– Конечно, это не совсем то, что нарисовано, я же не 3D-принтер, – говорит художник. – Сначала я попробовала повторить цвет, форму, а потом поняла, что так не надо делать. Я отталкиваюсь от того, что вижу на картине, но рассказываю свою историю.
Сюжеты, на которых остановила свой выбор Ольга, невозможно классифицировать. Например, кукла, выполненная по мотивам работы Кононенко «Портрет девушки», это больше шарж на девиц, ждущих принца на белом коне. Композиция с апашкой в полосатом азиатском платье и ее внуком – воплощенная провинциальная безмятежность, которую обожал рисовать Кабдыл-Галым Каржасов. Рядом сценка по произведению Александра Ливанова «Ласточка». Здесь цвет, ритмика, движение, радость, кураж.
– Достаточно трудно технически выполнить персонажей, которые сидят, – рассказывает художник. – У меня есть работа, где я воспроизвела интерьер в домах наших бабушек. Почти в каждой семье на стене было место, где висели фотографии родителей, детей, родных. У меня пожилая женщина сидит возле такого красного угла, рядом у ее ног прялка. Сколько шерсти она перепряла за свою жизнь!
К куклам в общепринятом понимании эти композиции не имеют никакого отношения. Это что-то более близкое к театру – можно окунуться в атмосферу, предлагаемую сюжетом, почувствовать сопричастность, пофантазировать. А почему бы не назвать этот жанр феденевской статуэткой? Очень даже логично!
– Я делала выставку к «Ночи в музее», а такие акции – это всегда выплеск креатива, – поясняет семейчанка. – Идет массово народ, приходят те, кто вообще очень далек от искусства. Они заходят и удивляются: «О, сколько тут всего». Начинают звонить знакомым: «Слушай, приходи в Невзорова, здесь клево». Такие моменты окрыляют.
В добрые руки
Ольга Феденева – выпускница художественно-графического факультета Семипалатинского педагогического института им. Шакарима. Начинала она с украшений, с росписи, но выразить свое «я» смогла только в куклах. Главный поделочный материал – старое доброе папье-маше, а также самозатвердевающая глина. Последнюю приходится специально заказывать в соседней стране. Ну и конечно ткань, бисер, бижутерия, краски. По словам художника, о продаже работ она не задумывается. Пока кукла в процессе, она успевает стать чуть ли членом семьи. И уж если приходится отдавать ее, то только в добрые руки. В последнее время стали поступать конкретные заказы, например, на Деда Мороза для Нового года. В обществе, по словам семейчанки, вообще большой запрос на сказку в доме.
Для каждого персонажа художник придумывает образ, готовит эскизы, бывает, десятками. Надо найти характерную позу, мимику, элементы костюма. Дальше выполняется проволочный каркас для придания устойчивости всей композиции.
– Для меня важны мелкие детали, – рассказывает семейчанка. – Делаю старушку, и мне подсказывают: «Если бабушка, то обязательно нужен фартук». Но я вижу другое. На платье моей героини есть пуговки, да такие красивые. Как же можно закрыть такую красоту? И сама старушка – иностранка. Вот начинаю искать какие-то характерные детали, хожу по магазинам, листаю альбомы. Еще есть такая особенность, что одежда на куклах должна выглядеть, будто ее давно носят. Вещам тоже положено вжиться в образ. В этом деле вообще нет «мелочей». Все важно.
По словам художника, самые любимые работы – о детстве. С ними усталость проходит, на них душой отдыхаешь. Кошки, собаки, голуби, мячики, самокаты… Улетный эффект у зрителей вызывает коллекция «лесная нечисть», включающая бабок-ежек, кикимор, леших и прочую колоритную напасть. Свой характер получают даже птицы. Остроклювый дятел Яша – это птица искусства, а вот сорока Роза – ворчливая тетка. Есть в коллекции ворона в образе примы-балерины, вначале задуманной как торговка семечками. Но пернатая по ходу дела резко «передумала», взмахнула крыльями и преобразилась в барышню на пенсии.
– Я назвала ее Изольдой Карловной, – делится Ольга. – Задумка была слепить ворону-«бабульку», а потом присмотрелась к ней: «Да она же музыку слушает!» Пришлось рядом патефон приспособить, поставить фото молодого ворона.
У семейчанки в творчестве нет правил. Она, как любой творец, в постоянном поиске.
– Не понимаю, когда говорят «мастер», – заключает художник. – Мастер точно знает как, а у меня все время идет изобретение образа.